Суган Баши в переводе с Балкарского языка означает Луковая гора.
Луковая гора
Есть женщины, которые побуждают нас совершать неординарные поступки, только лишь появившись в нашем поле зрения. А мы, не отдавая себе отчета о последствиях, совершаем эти неординарные поступки, тем самым пленяя их.
Бринк Иван
Бринк Иван
Пролог.
Сезон провалился. Экспедиция на Тянь-Шань не состоялась...
Мы с Валерой экспромтом махнули на Кавказ в Дигорию, чтобы сходить на пару-тройку хороших вершин. Разместились в лагере «Таймази». Пошли к начальнику учебной части. Посетовали, что нас всего двое, но мы хотим, объединившись с кем-нибудь, сходить на парочку красивых сложных гор. Времени мало, всего недели полторы-две, а походить по горам хочется. Мол, помогите нам найти компанию.
Похоже ничего не изменилось с тех пор.
- Н-да, незадача. Впрочем, есть тут у нас Татьяна. Она инструктор отделения третьеразрядников, ей до звания кандидат в мастера спорта осталась одно сложное восхождение 5Б категории трудности. Есть Николай, у него тоже нет компании. Вчетвером разомнетесь на несложной горе, потом сходите какую-нибудь вершину на «схоженность» группы, а затем на 5Б. Устраивает?
- Вполне!
- Вполне!
Интрига
Я повернулся и увидел ее. Она легкой походкой спускалась по тропинке с холма в сопровождении очень крепкого, симпатичного парня, который идя на полшага сзади нее словно служил рамкой, оттеняющей ее красоту и нехарактерную для опытной альпинистки женственность.
- Татьяна! Я нашел тебе компанию для спортивного восхождения! Знакомься!
Она открыто улыбнулась. Я представился. Наши глаза встретились, и вдруг в голову мгновенно пришла мысль, что с этой женщиной я мог бы изменить свою жизнь. Возможно у меня было не все в порядке в своей личной жизни, поскольку я всегда при встрече с женщиной для себя определял ответ на вопрос – хотел-бы я с ней пойти по жизни? И сегодня в голове прозвучал ответ: «Да». Но не здесь и не сейчас, а где-то там и когда-нибудь!
У меня маленькая любимая дочь и мои желания в общем ничего не значат. Это я для себя уже давно решил. А кроме того, у Татьяны парень. Молодой, красивый и судя по всему боготворит ее, но чуть «прогибается». Это было видно с первого взгляда. Нет, я не Лермонтовский «Герой нашего времени», чтобы разрушить все во имя «ничего» своего сиюминутного желания.
Но то, что произошло в последующие дни… Да, впрочем, ничего и не произошло.
- Татьяна! Я нашел тебе компанию для спортивного восхождения! Знакомься!
Она открыто улыбнулась. Я представился. Наши глаза встретились, и вдруг в голову мгновенно пришла мысль, что с этой женщиной я мог бы изменить свою жизнь. Возможно у меня было не все в порядке в своей личной жизни, поскольку я всегда при встрече с женщиной для себя определял ответ на вопрос – хотел-бы я с ней пойти по жизни? И сегодня в голове прозвучал ответ: «Да». Но не здесь и не сейчас, а где-то там и когда-нибудь!
У меня маленькая любимая дочь и мои желания в общем ничего не значат. Это я для себя уже давно решил. А кроме того, у Татьяны парень. Молодой, красивый и судя по всему боготворит ее, но чуть «прогибается». Это было видно с первого взгляда. Нет, я не Лермонтовский «Герой нашего времени», чтобы разрушить все во имя «ничего» своего сиюминутного желания.
Но то, что произошло в последующие дни… Да, впрочем, ничего и не произошло.
НЕТ, СКАЖУ ИНАЧЕ:
- ТО, ЧТО ПРОИЗОШЛО И НЕ ПРОИЗОШЛО В ПОСЛЕДУЮЩИЕ ДНИ НАВСЕГДА ОСТАВИЛО СЛЕД В МОЕЙ ДУШЕ. ПО ПРОШЕСТВИИ НЕСКОЛЬКИХ ДЕСЯТИЛЕТИЙ ЭТА ИСТОРИЯ СВЕЖА В МОЕЙ ПАМЯТИ ТАК, КАК БУДТО БЫ ПРОИЗОШЛА ВЧЕРА. ВПРОЧЕМ, ВСЕ ПО ПОРЯДКУ.
- ТО, ЧТО ПРОИЗОШЛО И НЕ ПРОИЗОШЛО В ПОСЛЕДУЮЩИЕ ДНИ НАВСЕГДА ОСТАВИЛО СЛЕД В МОЕЙ ДУШЕ. ПО ПРОШЕСТВИИ НЕСКОЛЬКИХ ДЕСЯТИЛЕТИЙ ЭТА ИСТОРИЯ СВЕЖА В МОЕЙ ПАМЯТИ ТАК, КАК БУДТО БЫ ПРОИЗОШЛА ВЧЕРА. ВПРОЧЕМ, ВСЕ ПО ПОРЯДКУ.
Первый выход в высокогорье
Сборы
- Так куда мы идем?
- На вершину Нахажбита Малая, оба маршрута на эту гору. Один маршрут простой 2Б категории трудности, по восточному гребню, а второй достаточно сложный 4Б, по южному. Поскольку оба маршрута на одну и туже гору, уложимся в четыре дня.
- На вершину Нахажбита Малая, оба маршрута на эту гору. Один маршрут простой 2Б категории трудности, по восточному гребню, а второй достаточно сложный 4Б, по южному. Поскольку оба маршрута на одну и туже гору, уложимся в четыре дня.
А ты взял описание?
- Нет, я там все знаю.
- Ну возьми, что бы мы хоть почитали.
- А что у нас с едой?
- Я взяла, из расчета 600 грамм еды на человека в день.
- Не много?
- Мы завтра рано утром выходим на поляну Нахажбита, устанавливаем бивуак и ходим оттуда, все время возвращаясь обратно. Так что можем взять еще чего-нибудь вкусненького.
- Что берем из снаряжения?
- Три веревки, скальные крючья, закладки.
- Не забудьте пару молотков, а то крючья камнями забивать будем!
- Возьмите пару ледовых крючьев, там перед южным гребнем крутой ледовый склон. Придется налаживать на льду страховку.
- Склон длинный?
- Да по длине веревки две с половиной или три. Это метров 100-120.
- А двух крючьев хватит?
- Хватит.
- Так что и кошки каждому брать?
- Да конечно, у нас же по плану еще и ледовые занятия.
- А на фига?
- Да мы просто во время первого восхождения на подъем в кошках пойдем, для тренировки.
- А-а-а, ну тогда ладно.
- Кстати на первую гору идем ввосьмером.
- То есть с твоим отделением разрядников?
- Да!
- Отлично!
- Ну возьми, что бы мы хоть почитали.
- А что у нас с едой?
- Я взяла, из расчета 600 грамм еды на человека в день.
- Не много?
- Мы завтра рано утром выходим на поляну Нахажбита, устанавливаем бивуак и ходим оттуда, все время возвращаясь обратно. Так что можем взять еще чего-нибудь вкусненького.
- Что берем из снаряжения?
- Три веревки, скальные крючья, закладки.
- Не забудьте пару молотков, а то крючья камнями забивать будем!
- Возьмите пару ледовых крючьев, там перед южным гребнем крутой ледовый склон. Придется налаживать на льду страховку.
- Склон длинный?
- Да по длине веревки две с половиной или три. Это метров 100-120.
- А двух крючьев хватит?
- Хватит.
- Так что и кошки каждому брать?
- Да конечно, у нас же по плану еще и ледовые занятия.
- А на фига?
- Да мы просто во время первого восхождения на подъем в кошках пойдем, для тренировки.
- А-а-а, ну тогда ладно.
- Кстати на первую гору идем ввосьмером.
- То есть с твоим отделением разрядников?
- Да!
- Отлично!
Сборы не заняли много времени. Маршруты мне были уже известны. Да и вообще, мы были опытными альпинистами.
Поляна Нахашбита
Утром следующего дня мы вышли в составе нашей группы и Татьяниного отделения третьеразрядников. Всего 8 человек. Подход был дальним. Километров 15-18. К вечеру пришли на поляну Нахажбита и установили лагерь.
Темнело. Небо накрыли облака. Поужинав, мы сидели вчетвером в нашей палатке – «Памирке» и разговаривали. Хорошее время, когда делать нечего и можно придаться величайшей человеческой радости – общению. Общение альпинистов – это воспоминания о восхождениях, грубоватый юмор и мечты о горах, на которых еще не бывали.
Темнело. Небо накрыли облака. Поужинав, мы сидели вчетвером в нашей палатке – «Памирке» и разговаривали. Хорошее время, когда делать нечего и можно придаться величайшей человеческой радости – общению. Общение альпинистов – это воспоминания о восхождениях, грубоватый юмор и мечты о горах, на которых еще не бывали.
- После завтра пойдем на вершину Нахажбита по южному гребню. Кстати, этот маршрут я прошел первым. Там ключевое место – обход справа жандарма «Два пальца». Два пальца боярыни Морозовой.
- Это ты так назвал?
- Да.
- А почему?
- Это ты так назвал?
- Да.
- А почему?
- Когда я увидел два гранитных останца, возвышающихся над гребнем – они мне почему-то напомнили картину Сурикова – «Боярыня Морозова», на которой она возлежит на санях, увозящих ее в ссылку, гордо подняв правую руку с демонстративно прижатыми друг к другу двумя пальцами - так двумя пальцами крестились раскольники.
- А что обозначает название поляны - «Нахажбита»?
- Кажется название Нахажбита в переводе с осетинского означает – гора над местом сбора скота.
- Понятно. Но не понятно, почему тогда поляна, на которой мы остановились, тоже называется Нахажбита, ведь это не гора, а поляна?
- Кажется название Нахажбита в переводе с осетинского означает – гора над местом сбора скота.
- Понятно. Но не понятно, почему тогда поляна, на которой мы остановились, тоже называется Нахажбита, ведь это не гора, а поляна?
Но этот вопрос так и повис в воздухе.
Гроза
Мощный порыв ветра стал провозвестником сильнейшего ливня с грозой, который жменями бросал град в полощущуюся на ветру палатку. Сквозь барабанный бой града и хлопанье полога палатки кто-то вдруг вскрикнул:
- Ребята! Палатка не обкопана по периметру! Сейчас «поплывем»!
Из спальных мешков никто не хотел вылезать! Кто-то предложил тянуть спички. Вдруг какая-то неведомая сила просто вынесла меня из спального мешка, я мгновенно разделся и нагишом выскочил из палатки.
Вдруг вспомнилась строчка из стиха: «Дождь и ветер! Куда не пойдешь – прямо в сердце нож!»
Лихорадочно нащупав лежащий под палаткой ледоруб, я под вспышки молний поспешно стал им орудовать словно мотыгой. Прокопать желоб в каменистом грунте оказалось нелегким делом. Несмотря на интенсивную работу я сильно замерз. Мокрый, стуча зубами от холода врываюсь в палатку.
- Зато одежда сухая к завтрашнему дню! – подумал я.
Полотенце и 20 граммов спирта приводят меня в нормальное состояние. Вью гнездо, затыкаю ваткой уши и под вой ветра и барабанный бой дождя по крыше палатки засыпаю в своем уютном спальном мешке.
- Ребята! Палатка не обкопана по периметру! Сейчас «поплывем»!
Из спальных мешков никто не хотел вылезать! Кто-то предложил тянуть спички. Вдруг какая-то неведомая сила просто вынесла меня из спального мешка, я мгновенно разделся и нагишом выскочил из палатки.
Вдруг вспомнилась строчка из стиха: «Дождь и ветер! Куда не пойдешь – прямо в сердце нож!»
Лихорадочно нащупав лежащий под палаткой ледоруб, я под вспышки молний поспешно стал им орудовать словно мотыгой. Прокопать желоб в каменистом грунте оказалось нелегким делом. Несмотря на интенсивную работу я сильно замерз. Мокрый, стуча зубами от холода врываюсь в палатку.
- Зато одежда сухая к завтрашнему дню! – подумал я.
Полотенце и 20 граммов спирта приводят меня в нормальное состояние. Вью гнездо, затыкаю ваткой уши и под вой ветра и барабанный бой дождя по крыше палатки засыпаю в своем уютном спальном мешке.
Нахашбита малая. Восточный гребень.
Разминка
В 5 часов утра ввосьмером выходим на разминочную гору. Великолепная погода! Подъем и спуск на вершину проходят по одному и тому же гребню. Завтра нам здесь же спускаться. Поэтому нужно очень хорошо запомнить каждый камень, поскольку завтра можем не успеть до темноты спуститься вниз на пологий ледник. Маршрут будет достаточно сложный, но палатку и спальные мешки брать не хочется, чтобы двигаться быстрее. Поэтому очень может случиться, что спускаться придется по темноте.
Ясный день на поляне Нахашбита
Бивачная жизнь
В полдень спускаемся на бивуак. Можем отдыхать и готовится к завтрашнему дню.
- Ну что пообедаем?
- Да, а что будем готовить?
- Борщ.
- А можно попробовать сгущенку, она не прокисла? – спросил кто-то с юмором.
- Да хоть полную банку выпей, еды навалом!
- Ну что, когда завтра идем?
- Пораньше, часа в 2 ночи.
- Палатку будем брать?
- Нет не будем.
- А успеем?
- Успеем, маршрут в хорошем состоянии. Я сегодня просматривал его с восточного гребня.
- Но если застанет ночь?
- Ночью можно ходить. Тем более, что почти полная Луна, она как раз вечером.
- А фонари у нас есть?
- Фонарей у нас нет! При ходьбе ночью нужно расслабиться, расслабить глаза, ни во что не всматриваться, придаться чувственному восприятию фона и идти.
- Ну хоть примус с собой возьмем?
- Обязательно возьмем!
- Ну что пообедаем?
- Да, а что будем готовить?
- Борщ.
- А можно попробовать сгущенку, она не прокисла? – спросил кто-то с юмором.
- Да хоть полную банку выпей, еды навалом!
- Ну что, когда завтра идем?
- Пораньше, часа в 2 ночи.
- Палатку будем брать?
- Нет не будем.
- А успеем?
- Успеем, маршрут в хорошем состоянии. Я сегодня просматривал его с восточного гребня.
- Но если застанет ночь?
- Ночью можно ходить. Тем более, что почти полная Луна, она как раз вечером.
- А фонари у нас есть?
- Фонарей у нас нет! При ходьбе ночью нужно расслабиться, расслабить глаза, ни во что не всматриваться, придаться чувственному восприятию фона и идти.
- Ну хоть примус с собой возьмем?
- Обязательно возьмем!
Нахашбита малая
Южный гребень
Звенящее морозное утро застало нас уже на ледовом подъеме. Действительно климат в горах потеплел за последние годы и маршрут оказался чисто скальным, в то время как 7 лет назад, когда я впервые шел по этому маршруту он был комбинированным. Тогда скалы были сильно заснежены и это затрудняло движение. Мы несли с собой палатку и ночевали на маршруте.
Но сейчас было совершенно другое дело. Мы очень быстро двигались вверх по гребню. Тем не менее, как я и предполагал, мы поднялись на вершину только на закате. Облака почти затянули небо, и мы быстро начали спускаться по пути вчерашнего подъема. Ребята неслись вниз наперегонки с темнотой. Я не спешил и сильно отстал. Уже близко к языку ледника перед выходом на травянистые склоны нас охватила полная тьма. Почти полная Луна лишь изредка освещала наш путь сквозь разрывы облаков на западе. Когда же она вновь скрывалась за облаками, тени рельефов исчезали, и мы погружались в кромешную мглу.
Но сейчас было совершенно другое дело. Мы очень быстро двигались вверх по гребню. Тем не менее, как я и предполагал, мы поднялись на вершину только на закате. Облака почти затянули небо, и мы быстро начали спускаться по пути вчерашнего подъема. Ребята неслись вниз наперегонки с темнотой. Я не спешил и сильно отстал. Уже близко к языку ледника перед выходом на травянистые склоны нас охватила полная тьма. Почти полная Луна лишь изредка освещала наш путь сквозь разрывы облаков на западе. Когда же она вновь скрывалась за облаками, тени рельефов исчезали, и мы погружались в кромешную мглу.
Уже близко к языку ледника перед выходом на травянистые склоны нас охватила полная тьма.
Почти полная Луна лишь изредка освещала наш путь сквозь разрывы облаков на западе. Когда же она вновь скрывалась за облаками, тени рельефов исчезали, и мы погружались в кромешную мглу.
- Ну завел - подумал я. - Валера то ходит ночью, а Татьяна похоже не знает, как ходить ночью. Вот скандал-то будет.
Но я вдруг увидел фонарик, движущийся в нашу сторону. Татьяну вышел встречать ее верный друг.
- Слава богу, подумал я.
В одиннадцать вечера подхожу к палатке. Чай уже готов. Все с возбуждением обсуждают перипетии сегодняшнего дня.
Значит все в порядке. На следующий день мы спустились в лагерь Таймази.
- Ну что, теперь куда идем?
Суган баши
- Восхождение на вершину Суган-Баши, по маршруту 5Б категории сложности. Это самая высокая гора Суганского хребта, ее высота 4467 метров над уровнем моря.
- Коля, уточни пожалуйста, что за маршрут?
- Маршрут Задорожного по Восточной стене.
- Солнце только утром, а потом лезть в тени?
- Ну и ничего страшного.
- А как спускаться с вершины?
- Около 15 дюльферов (слэнг, означающий количество спусков по веревке) по 40 метров с вершины по крутому Юго-восточному ребру. Страховочные станции вдоль спуска имеются. Спусковые петли там тоже есть. Через них можно продергивать двойную веревку.
- Завтра подход?
- Да, нужно выходить пораньше, идти километров 20-25. Потом подъем на довольно сложный перевал Суган. После него немного приспустимся и заночуем.
- Коля, уточни пожалуйста, что за маршрут?
- Маршрут Задорожного по Восточной стене.
- Солнце только утром, а потом лезть в тени?
- Ну и ничего страшного.
- А как спускаться с вершины?
- Около 15 дюльферов (слэнг, означающий количество спусков по веревке) по 40 метров с вершины по крутому Юго-восточному ребру. Страховочные станции вдоль спуска имеются. Спусковые петли там тоже есть. Через них можно продергивать двойную веревку.
- Завтра подход?
- Да, нужно выходить пораньше, идти километров 20-25. Потом подъем на довольно сложный перевал Суган. После него немного приспустимся и заночуем.
....................Маршрут Задорожного на вершину Суган Баши - №37....................
Камнепад и разбитая банка меда
Перевал Суган
На следующий день, когда мы подошли под перевал, то увидели что ледник сильно отступил. Поэтому обнажились отвесные скалы, по которым мы не смогли выйти на скальную полку, которая вела к перевалу. От полки нас отделяли отвесные, без единой зацепки, бараньи лбы, высотой метров 20. В воздухе витал неуловимый звук. Точнее не звук, а какая-то вибрация. Оказывается, сверху стены на нас с высоты метров в 200 бесшумно падали и втыкались в снег маленькие камни. Падение камней сопровождалось не звуком, какой-то зловещей неуловимой вибрацией, которую мы не слышали, а ощущали лишь подсознательно. Стоять под камнепадом и разбираться с поисками маршрута выхода на полку было опасно.
- Здесь опасно! Быстрее дергаем отсюда! – и мы бегом бросились подальше от этого места.
- Как пойдем на перевал? – отдышавшись спросил кто-то из нас.
- Попробуем пройти левее, по расщелине.
- А сколько там метров? Да веревки две (Веревка -мера расстояния в альпинизме равная длине веревки, как правило 40-45 м)! Там круто, но безопасно.
Уже в темноте слегка спустившись с перевала ставим палатку и начинаем вынимать из рюкзаков снаряжение.
- О ужас! - Воскликнула Татьяна – У меня разбилась в спальном мешке пол литровая банка с медом. Но я все вылижу!
Где-то к часу ночи нам удалось стабилизировать обстановку на бивуаке. Почти ничего не липло, а может мы просто смирились с этим.
В общем все хорошо.
- Как пойдем на перевал? – отдышавшись спросил кто-то из нас.
- Попробуем пройти левее, по расщелине.
- А сколько там метров? Да веревки две (Веревка -мера расстояния в альпинизме равная длине веревки, как правило 40-45 м)! Там круто, но безопасно.
Уже в темноте слегка спустившись с перевала ставим палатку и начинаем вынимать из рюкзаков снаряжение.
- О ужас! - Воскликнула Татьяна – У меня разбилась в спальном мешке пол литровая банка с медом. Но я все вылижу!
Где-то к часу ночи нам удалось стабилизировать обстановку на бивуаке. Почти ничего не липло, а может мы просто смирились с этим.
В общем все хорошо.
Утром солнце застало нас уже в работе на скальной стене
Стена
- Страховка готова!
- Пошел!
- Крюк!
- Выдай веревку!
- Закрепи веревку!
- Есть закрепить веревку.
Николай шел первым без рюкзака, мы с Валерой несли основной груз. При этом Валера шел вторым, обеспечивая страховку Николаю, а я шел последним, выбивая страховочные крючья. Татьяна со своим женским рюкзаком шла третьей. Периодически встречаясь на пунктах страховки мы передавали идущему первым Николаю крючья и карабины.
- Ребята, если что, то мы уже не сможем спуститься! Крючьев не хватит.
- Что, на точку невозврата намекаешь?
- Ну как бы да! Теперь только через вершину, может быть пораньше удастся на спусковой гребень выйти.
- А ключевое-то место маршрута прошли?
- Вроде бы, да.
- Ну тогда дальше должна быть просто «дорога»!
- Ладно, тебе, не расслабляйся! Страховка готова?
- Готова!
- Я пошел!
Действительно нельзя было расслабляться! Оказалось, что мы только подходили к ключевому месту маршрута. И вообще маршрут ли это был? Первые несколько веревок по маршруту скалы, словно рыбья чешуя, пестрели серебристыми головками шлямбурных крючьев, которыми пользовались первопроходцы в 1972 году. А последних веревок 5 (а это около 200 метров) мы их не наблюдали.
Ключевое место, которое нам предстояло преодолеть, представляло собой вертикальную, практически без зацепок, гранитную стену протяженностью 40-45 метров. Николай долез до этой стены и дожидался нас. Забив 3 или 4 скальных крюка для страховки всей группы, Николай сидел, точнее сказать висел, в страховочной системе опираясь в вертикальную стену ногами. Я видел снизу, как Валера с помощью зажимов поднялся по веревке к Николаю и долго не мог отдышаться. Наконец, отдышавшись, он закрепил страховочный конец веревки, снял рюкзак и подвесил его на крюк. Затем сел на него верхом.
- Пошел!
- Крюк!
- Выдай веревку!
- Закрепи веревку!
- Есть закрепить веревку.
Николай шел первым без рюкзака, мы с Валерой несли основной груз. При этом Валера шел вторым, обеспечивая страховку Николаю, а я шел последним, выбивая страховочные крючья. Татьяна со своим женским рюкзаком шла третьей. Периодически встречаясь на пунктах страховки мы передавали идущему первым Николаю крючья и карабины.
- Ребята, если что, то мы уже не сможем спуститься! Крючьев не хватит.
- Что, на точку невозврата намекаешь?
- Ну как бы да! Теперь только через вершину, может быть пораньше удастся на спусковой гребень выйти.
- А ключевое-то место маршрута прошли?
- Вроде бы, да.
- Ну тогда дальше должна быть просто «дорога»!
- Ладно, тебе, не расслабляйся! Страховка готова?
- Готова!
- Я пошел!
Действительно нельзя было расслабляться! Оказалось, что мы только подходили к ключевому месту маршрута. И вообще маршрут ли это был? Первые несколько веревок по маршруту скалы, словно рыбья чешуя, пестрели серебристыми головками шлямбурных крючьев, которыми пользовались первопроходцы в 1972 году. А последних веревок 5 (а это около 200 метров) мы их не наблюдали.
Ключевое место, которое нам предстояло преодолеть, представляло собой вертикальную, практически без зацепок, гранитную стену протяженностью 40-45 метров. Николай долез до этой стены и дожидался нас. Забив 3 или 4 скальных крюка для страховки всей группы, Николай сидел, точнее сказать висел, в страховочной системе опираясь в вертикальную стену ногами. Я видел снизу, как Валера с помощью зажимов поднялся по веревке к Николаю и долго не мог отдышаться. Наконец, отдышавшись, он закрепил страховочный конец веревки, снял рюкзак и подвесил его на крюк. Затем сел на него верхом.
Тупик
Наконец собрались все. Стоять практически негде. Для Татьяны нашли местечко немного правее. Это была узкая наклонная полочка, на которой можно было стоять на носочках, только откинувшись в беседке и нагружая страховочный конец веревки, закрепленный на крюке.
Николай сказал:
- Что-то я не вижу обходов. Если лезть прямо, то вон до той трещины, в которую можно забить страховочный крюк, метров 6. «Слиняешь», мало не покажется.
Было уже около четырех часов дня, и мы порядком подустали.
- Валера, посмотри, что там слева? Можно как-то обойти это место? Тебе удобнее, Коля подстрахует.
Валера прошел влево метра на 2-3, заглянул за угол, оглянулся и сказал:
- Здесь полная задница! Дорогу преграждает карниз, который мы не пройдем.
- Ребята, а если приспуститься вниз на пару веревок, сможем найти другой путь вверх?
- Я поднимался наиболее логичным путем и спуститься вниз, это значит забить и оставить еще четыре спусковых страховочных крюка. Нам может их не хватить для последующего подъема! – сказал Николай.
- Все еще хуже! Я два крюка не смог выбить, так что у нас их уже на два меньше чем было.
- Давайте глянем еще вариант справа!
- Таня, что бы через тебя не перелезать, можешь попытаться заглянуть за угол вправо? Посмотреть, можно ли там пройти?
Николай сказал:
- Что-то я не вижу обходов. Если лезть прямо, то вон до той трещины, в которую можно забить страховочный крюк, метров 6. «Слиняешь», мало не покажется.
Было уже около четырех часов дня, и мы порядком подустали.
- Валера, посмотри, что там слева? Можно как-то обойти это место? Тебе удобнее, Коля подстрахует.
Валера прошел влево метра на 2-3, заглянул за угол, оглянулся и сказал:
- Здесь полная задница! Дорогу преграждает карниз, который мы не пройдем.
- Ребята, а если приспуститься вниз на пару веревок, сможем найти другой путь вверх?
- Я поднимался наиболее логичным путем и спуститься вниз, это значит забить и оставить еще четыре спусковых страховочных крюка. Нам может их не хватить для последующего подъема! – сказал Николай.
- Все еще хуже! Я два крюка не смог выбить, так что у нас их уже на два меньше чем было.
- Давайте глянем еще вариант справа!
- Таня, что бы через тебя не перелезать, можешь попытаться заглянуть за угол вправо? Посмотреть, можно ли там пройти?
Кризис
Она подтянулась левой рукой за висящий на страховочном крюке карабин к скале, сделала неуверенный шаг вправо насколько допускал размер наклонной полочки и начала тянуться правой рукой к перегибу, за который нужно было заглянуть.
Я, желая получить скорейший ответ на интересовавший всех вопрос, откинулся от стены, насколько мне позволяла страховочная веревка, глянул в ту сторону, куда продвигалась Татьяна и понял, что ничего хорошего там тоже нет.
А она тянулась, тянулась… и вдруг я увидел в ее теле нарастающую дрожь, которая мгновенно перешла в неистовую истерику. Видимо ей удалось увидеть тоже, что мне. Не в силах совладать со своими чувствами она обвисла на своей страховке, содрогалась и что-то бессвязно говоря, нервно всхлипывала. Я не слышал ее слов, поскольку меня охватило чувство ужаса. Мои мысли лихорадочно метались в голове – что делать? В этом месте в нормальном состоянии духа мы уже минут 15 не могли сообразить, что делать – ни вверх, ни вниз, ни вправо, ни влево пути не было. А тут еще такое творится.
Я вдруг вспомнил случай из своей юности, когда мой друг ночью во время ливня кулаками приводил в чувство одного из участников нашей группы, который в тупом оцепенении мокрый и продрогший стоял на узкой скальной полке и не мог от усталости и страха сдвинуться с места. Но там нам оставалось всего лишь спуститься по отвесной стене на тридцать метров вниз. А здесь был путь только вверх. И передо мной трясущаяся, стучащая зубами, что-то истерично причитающая Татьяна.
Я услышал, как Коля сквозь зубы процедил:
- Валера, иду ва-банк! Страхуй!
А я лихорадочно искал выход из ситуации, которая разыгрывалась у меня на глазах. В таком состоянии нам ее не вытянуть наверх. Ударить, дать пощечину - я не могу.
Даже не смотря на то, что поговорка гласит: "В горах выше 3000 метров нет мужчин и женщин - есть только альпинисты"!
Я, желая получить скорейший ответ на интересовавший всех вопрос, откинулся от стены, насколько мне позволяла страховочная веревка, глянул в ту сторону, куда продвигалась Татьяна и понял, что ничего хорошего там тоже нет.
А она тянулась, тянулась… и вдруг я увидел в ее теле нарастающую дрожь, которая мгновенно перешла в неистовую истерику. Видимо ей удалось увидеть тоже, что мне. Не в силах совладать со своими чувствами она обвисла на своей страховке, содрогалась и что-то бессвязно говоря, нервно всхлипывала. Я не слышал ее слов, поскольку меня охватило чувство ужаса. Мои мысли лихорадочно метались в голове – что делать? В этом месте в нормальном состоянии духа мы уже минут 15 не могли сообразить, что делать – ни вверх, ни вниз, ни вправо, ни влево пути не было. А тут еще такое творится.
Я вдруг вспомнил случай из своей юности, когда мой друг ночью во время ливня кулаками приводил в чувство одного из участников нашей группы, который в тупом оцепенении мокрый и продрогший стоял на узкой скальной полке и не мог от усталости и страха сдвинуться с места. Но там нам оставалось всего лишь спуститься по отвесной стене на тридцать метров вниз. А здесь был путь только вверх. И передо мной трясущаяся, стучащая зубами, что-то истерично причитающая Татьяна.
Я услышал, как Коля сквозь зубы процедил:
- Валера, иду ва-банк! Страхуй!
А я лихорадочно искал выход из ситуации, которая разыгрывалась у меня на глазах. В таком состоянии нам ее не вытянуть наверх. Ударить, дать пощечину - я не могу.
Даже не смотря на то, что поговорка гласит: "В горах выше 3000 метров нет мужчин и женщин - есть только альпинисты"!
И вдруг я принял безумное решение!
Признание
Я встал перед ней на одно колено, если это выражение подходило для отвесной стены, и начал страстный монолог:
- Татьяна! Само провиденье предоставило мне это место и время для того, чтобы я смог открыть тебе свое сердце! Я увидел тебя впервые всего неделю назад! Ты спускалась с холма мне навстречу. Ты даже не спускалась, ты нисходила ко мне словно богиня женственности и плодородия Диана - олицетворение Луны, освещенная лучами яркого Солнца! Твой мимолетный взгляд, брошенный на меня ничтоже сумнящегося, навсегда пленил мою душу. Я понял, что не смогу больше прожить без тебя ни единого дня. Дальнейший мой жизненный путь только с тобой…
Николай упорно двигался вверх, а я говорил, говорил…
- Я знаю тебя всего несколько дней, но те трудности, которые мы пережили словно превратили их в долгие годы, которые мы прошли вместе рука об руку в беде и радости на одном дыхании…
Начав фальшиво и пафосно я, наверное, сам начал верить во все, что говорил. Моя речь становилась все более искренней. Нет, я не говорил, я метал кинжалы в ее сердце! Она начала успокаиваться, размазанные грязными руками по ее щекам слезы, начали высыхать.
- Нам осталось совсем немного, в едином стремлении, без страха и упрека, объединив сердца и души, взявшись за руки преодолеть еще одну маленькую трудность. Это ничто по сравнению с пройденным, но это все для будущего…
Спиной я почувствовал удивленный взгляд Валерия, который стоял на страховке.
- Ну ты даешь! – словно прозвучало в этом взгляде
Но я видел изменения, которые несли мои слова. Она перестала дрожать. В ее глазах сквозь остатки слез стал проявляться блеск, удивление и интерес к происходящему. Я продолжал:
- Там выше этой стены, для меня нет будущего без тебя. Мы вместе пойдем, нет полетим вверх к вершине. Там мы увидим закат Солнца! Оно уйдет за хребты и появятся звезды! Яркие и близкие, мы будем вместе стоять среди них на вершине и трогать их руками…
Я продолжал говорить. Она наконец успокоилась, и я словно наяву увидел, как у нее начали расти крылья…
Время для меня остановилось. Увлеченный решением своей задачи я не видел, как Николай пролез эту сложную отвесную сорокаметровую скальную стену. В какой-то момент он скрылся из вида, и, наконец, выглянув из-за перегиба скалы крикнул:
- Страховка готова! Веревку можно нагружать! Здесь отличное место для палатки!
Действительно выше этого сложнейшего участка оказалась полка, на которой мы установили палатку и забросили в нее спальные мешки. До вершины оставалось еще около 200 метров по высоте. Этот участок маршрута был мне знаком, я проходил его лет семь назад. Это были крутые, но практически без живых камней скалы с хорошими зацепками. До заката оставалось около двух-трех часов.
- Татьяна! Само провиденье предоставило мне это место и время для того, чтобы я смог открыть тебе свое сердце! Я увидел тебя впервые всего неделю назад! Ты спускалась с холма мне навстречу. Ты даже не спускалась, ты нисходила ко мне словно богиня женственности и плодородия Диана - олицетворение Луны, освещенная лучами яркого Солнца! Твой мимолетный взгляд, брошенный на меня ничтоже сумнящегося, навсегда пленил мою душу. Я понял, что не смогу больше прожить без тебя ни единого дня. Дальнейший мой жизненный путь только с тобой…
Николай упорно двигался вверх, а я говорил, говорил…
- Я знаю тебя всего несколько дней, но те трудности, которые мы пережили словно превратили их в долгие годы, которые мы прошли вместе рука об руку в беде и радости на одном дыхании…
Начав фальшиво и пафосно я, наверное, сам начал верить во все, что говорил. Моя речь становилась все более искренней. Нет, я не говорил, я метал кинжалы в ее сердце! Она начала успокаиваться, размазанные грязными руками по ее щекам слезы, начали высыхать.
- Нам осталось совсем немного, в едином стремлении, без страха и упрека, объединив сердца и души, взявшись за руки преодолеть еще одну маленькую трудность. Это ничто по сравнению с пройденным, но это все для будущего…
Спиной я почувствовал удивленный взгляд Валерия, который стоял на страховке.
- Ну ты даешь! – словно прозвучало в этом взгляде
Но я видел изменения, которые несли мои слова. Она перестала дрожать. В ее глазах сквозь остатки слез стал проявляться блеск, удивление и интерес к происходящему. Я продолжал:
- Там выше этой стены, для меня нет будущего без тебя. Мы вместе пойдем, нет полетим вверх к вершине. Там мы увидим закат Солнца! Оно уйдет за хребты и появятся звезды! Яркие и близкие, мы будем вместе стоять среди них на вершине и трогать их руками…
Я продолжал говорить. Она наконец успокоилась, и я словно наяву увидел, как у нее начали расти крылья…
Время для меня остановилось. Увлеченный решением своей задачи я не видел, как Николай пролез эту сложную отвесную сорокаметровую скальную стену. В какой-то момент он скрылся из вида, и, наконец, выглянув из-за перегиба скалы крикнул:
- Страховка готова! Веревку можно нагружать! Здесь отличное место для палатки!
Действительно выше этого сложнейшего участка оказалась полка, на которой мы установили палатку и забросили в нее спальные мешки. До вершины оставалось еще около 200 метров по высоте. Этот участок маршрута был мне знаком, я проходил его лет семь назад. Это были крутые, но практически без живых камней скалы с хорошими зацепками. До заката оставалось около двух-трех часов.
Я повернулся к Татьяне и пронзительно посмотрел ей в глаза
Полет к звездам
- Я обещал показать тебе с вершины закат солнца и потрогать звезды! Летим!
- А как же мы спустимся ночью? – с сомнением спросила она.
- Ничего не бойся! В серебристой Лунной мгле! Луна осветит наш спуск! Полная Луна взойдет сразу после захода солнца. Несколько ночных дюльферов вниз по стене будут незабываемым финалом сегодняшнего дня!
Это был драйв!!!
Мы быстро приготовили чай и слегка перекусили. Стена, по которой мы поднимались была северо-восточной. Солнца мы не видели всю вторую половину дня.
- Вперед! Мы не должны опоздать к закату солнца!
И в великолепном настроении мы понеслись вверх.
- А как же мы спустимся ночью? – с сомнением спросила она.
- Ничего не бойся! В серебристой Лунной мгле! Луна осветит наш спуск! Полная Луна взойдет сразу после захода солнца. Несколько ночных дюльферов вниз по стене будут незабываемым финалом сегодняшнего дня!
Это был драйв!!!
Мы быстро приготовили чай и слегка перекусили. Стена, по которой мы поднимались была северо-восточной. Солнца мы не видели всю вторую половину дня.
- Вперед! Мы не должны опоздать к закату солнца!
И в великолепном настроении мы понеслись вверх.
Мы взошли на вершину в тот миг, когда солнце коснулось дальних хребтов. Сизые долины подернула мгла. Далеко на западе на фоне золотистого закатного неба виднелись темные контуры пятитысячных вершин Шхара, Дых-Тау и Коштан-Тау, точно на юге розовела в последних лучах солнца снежно-ледовая вершина Лабоды. Вдали, за Главным Кавказским хребтом, который в этих местах довольно низок, уже почти чернели лесистые холмы Грузии. Незабываемое зрелище, красота которого только усиливалась пережитыми перипетиями восхождения, неизведанностью и опасностью будущего спуска.
Мы словно завороженные, сидели прижавшись друг к другу на вершине и наслаждались этой красотой. Солнце ушло за хребет. Смеркалось. Но на западе, высоко в небе серебрилось, словно мазок серебряной краской, маленькое облачко и розовел шлейф от пролетавшего далеко самолета
Мы словно завороженные, сидели прижавшись друг к другу на вершине и наслаждались этой красотой. Солнце ушло за хребет. Смеркалось. Но на западе, высоко в небе серебрилось, словно мазок серебряной краской, маленькое облачко и розовел шлейф от пролетавшего далеко самолета
Ночной спуск
На востоке из-за вершины Доппах взошла полная Луна. Я процитировал Лермонтова:
- «Все что опасностью грозит неизъяснимое таит для сердца наслажденье».
- Холодает, однако. Давайте все вниз. Я пойду последним по двойной веревке и буду ее продергивать – сказал я.
Примерно к часу ночи Луна достигла почти зенита. Все вокруг было видно почти как днем. Я последним по веревке спустился к серебрящейся в лунной мгле палатке. Ребята сидели около примуса, на котором кипятился чай, и смотрели вверх как я спускаюсь.
Последние метры спуска я сопровождал стихом Федерико Гарсия Лорки:
«Я видел, как всадник спустился с холма,
Сияла луна и мерцали дома!
И шлем серебрился,
И бледен был гость!
И белым был конь,
Как слоновая кость!»
Попив чай, усталые мы завалились спать.
- «Все что опасностью грозит неизъяснимое таит для сердца наслажденье».
- Холодает, однако. Давайте все вниз. Я пойду последним по двойной веревке и буду ее продергивать – сказал я.
Примерно к часу ночи Луна достигла почти зенита. Все вокруг было видно почти как днем. Я последним по веревке спустился к серебрящейся в лунной мгле палатке. Ребята сидели около примуса, на котором кипятился чай, и смотрели вверх как я спускаюсь.
Последние метры спуска я сопровождал стихом Федерико Гарсия Лорки:
«Я видел, как всадник спустился с холма,
Сияла луна и мерцали дома!
И шлем серебрился,
И бледен был гость!
И белым был конь,
Как слоновая кость!»
Попив чай, усталые мы завалились спать.
В какой-то момент наши глаза встретились
Утро
Ясным солнечным утром Валера и Николай начали несколькими метрами ниже организовывать спуск, а мы с Татьяной сворачивали бивуак. В какой-то момент наши глаза встретились. Я ощутил чувственное напряжение наших взглядов, которое возникает между мужчиной и женщиной после взаимного откровения. Я спросил:
- А что это за пастушок все время сопровождает тебя?
Она слегка смутилась и ответила:
- Да так, пытается быть рядом со мной…
- А что это за пастушок все время сопровождает тебя?
Она слегка смутилась и ответила:
- Да так, пытается быть рядом со мной…
Последующие спуски по веревке, а их было больше десятка, не оставили в моей памяти ничего кроме своего количества. То же самое можно отнести и к последующему дню спуска по долине Хареса, дню отдыха в альпинистском лагере «Таймази» и подготовке к новой горе.
Послевкусие
Я и Татьяна в эти дни каждый сам по себе осмысливали происшедшее.
Этот чувственный взрыв, произошедший на горе, был словно вспышка сверхновой звезды, после которой сама звезда превращается в белого сморщенного карлика, а вокруг в холодной Вселенной распространяется газовое облако, которое становится немым напоминанием о случившемся.
Татьяна, наверное, сердцем превратилась в маленькую сморщенную беззащитную звезду внутри этого облака, а я разумом распространялся холодным газовым облаком во Вселенную своих дел.
Этот чувственный взрыв, произошедший на горе, был словно вспышка сверхновой звезды, после которой сама звезда превращается в белого сморщенного карлика, а вокруг в холодной Вселенной распространяется газовое облако, которое становится немым напоминанием о случившемся.
Татьяна, наверное, сердцем превратилась в маленькую сморщенную беззащитную звезду внутри этого облака, а я разумом распространялся холодным газовым облаком во Вселенную своих дел.
Бегство
Потом нам предстояло восхождение на вершину Галдор по Юго-Восточной стене.
Подошли к горе. На уютной лужайке установили палатки. В означенное время связались по рации с лагерем. Нам передали, что надвигается непогода и надолго.
Действительно через час пошел сильный дождь. Это значит, что скалы наверху покроются льдом и будет трудно идти. Но мы то - всепогодные! Это не беда. И вдруг меня пронзила мысль: «Маршрут стенной и очень сложный. Это еще 2-3 дня лишений и сопереживания. Я же невольно буду двигаться дальше по тому маршруту, который себе запретил разумом еще в первый день нашей встречи с Татьяной. Маршруту любви…»
Я быстро собрал рюкзак. Буркнул, что непогода надолго, нужно ждать пока скалы не очистятся от снега, а у меня нет времени, дела. Одел рюкзак и быстро пошел вниз. Это было бегством.
Спустившись с пригорка и перепрыгнув шумный поток ручья, я обернулся и увидел стоящую на пригорке Татьяну, размахивающую в отчаянии кулаками и что-то кричащую мне вслед. Шум воды перекрывал ее крик. Ее парень растерянно стоял немного сзади и с обреченностью наблюдал за этой сценой.
Я в ответ на прощание махнул рукой прокричал на прощанье слова, которые в этот момент, услышь она их, наверное, утешили бы ее:
- Я найду тебя!
Но будучи обещанием, они не могли быть выполнены. Эта ложь не дает мне покоя уже много лет.
Подошли к горе. На уютной лужайке установили палатки. В означенное время связались по рации с лагерем. Нам передали, что надвигается непогода и надолго.
Действительно через час пошел сильный дождь. Это значит, что скалы наверху покроются льдом и будет трудно идти. Но мы то - всепогодные! Это не беда. И вдруг меня пронзила мысль: «Маршрут стенной и очень сложный. Это еще 2-3 дня лишений и сопереживания. Я же невольно буду двигаться дальше по тому маршруту, который себе запретил разумом еще в первый день нашей встречи с Татьяной. Маршруту любви…»
Я быстро собрал рюкзак. Буркнул, что непогода надолго, нужно ждать пока скалы не очистятся от снега, а у меня нет времени, дела. Одел рюкзак и быстро пошел вниз. Это было бегством.
Спустившись с пригорка и перепрыгнув шумный поток ручья, я обернулся и увидел стоящую на пригорке Татьяну, размахивающую в отчаянии кулаками и что-то кричащую мне вслед. Шум воды перекрывал ее крик. Ее парень растерянно стоял немного сзади и с обреченностью наблюдал за этой сценой.
Я в ответ на прощание махнул рукой прокричал на прощанье слова, которые в этот момент, услышь она их, наверное, утешили бы ее:
- Я найду тебя!
Но будучи обещанием, они не могли быть выполнены. Эта ложь не дает мне покоя уже много лет.
Прошло несколько лет
Я получил от нее письмо
Она просила выслать выкройки для шитья пуховой куртки. Ответить? Восстановить невидимую связующую нить, которая невольно возникнув, была жестко порвана?
И я засел за написание книги «Ателье туриста». Она вышла через год тиражом 100 тысяч экземпляров.
Мой ответ на твое письмо, я надеюсь, ты нашла на полке книжного магазина.
И я засел за написание книги «Ателье туриста». Она вышла через год тиражом 100 тысяч экземпляров.
Мой ответ на твое письмо, я надеюсь, ты нашла на полке книжного магазина.
Послесловие
Все это происходило не там, ни тогда и ни с теми людьми. Да и вообще происходило ли?
В этом небольшом эссе, только мое имя настоящее. Все остальные имена вымышлены и случайное совпадение событий и имен в общем-то ни о чем не говорит.
Лишь «Луковая гора» не выходит из моей головы.
В этом небольшом эссе, только мое имя настоящее. Все остальные имена вымышлены и случайное совпадение событий и имен в общем-то ни о чем не говорит.
Лишь «Луковая гора» не выходит из моей головы.
Ссылки и авторы фотографий.